Большие зарплаты вредят самой сути капиталистической экономики, но буржуазные политики раз за разом обещают повышение благосостояния

В самом сердце капиталистической экономики зреет фундаментальное и неразрешимое противоречие, которое становится особенно явным в периоды системных кризисов. С одной стороны, буржуазные политики и экономисты вынуждены признавать необходимость роста благосостояния широких народных масс, поскольку именно этот рост обеспечивает устойчивый потребительский спрос – главный двигатель капиталистического производства. С другой стороны, любое существенное повышение заработной платы наёмных работников объективно подрывает основу капиталистической системы – норму прибыли, выступающую её верховным божеством и конечным критерием эффективности. Это диалектическое противоречие между необходимостью повышать платёжеспособный спрос и необходимостью сохранять максимальную норму эксплуатации труда является имманентным, то есть внутренне присущим капитализму как способу производства.

Когда Центробанк или влиятельные экономические эксперты предупреждают, что высокие зарплаты угрожают экономике, они, по сути, констатируют железную логику капитала. Когда российская экономика, по словам аналитиков, обречена на упрощение и остаётся экстенсивной и трудоёмкой, единственным источником конкурентоспособности для капитала становится не рост производительности труда через внедрение новых технологий, а усиление эксплуатации. Капиталист видит в заработной плате не основу жизнедеятельности работника и его семьи, а издержки производства, которые необходимо минимизировать для максимизации прибыли.

Ирония ситуации заключается в том, что сам капиталистический способ производства создаёт условия для своего собственного ограничения. Низкие зарплаты значительной части населения, которые буржуазные экономисты считают необходимыми для «конкурентоспособности», в конечном итоге сужают внутренний рынок, порождая кризисы перепроизводства. Капитал оказывается в ловушке собственной логики. Он не может бесконечно повышать зарплаты, так как это съедает прибыль – его священный Грааль. Но он не может и бесконечно их снижать, так как это уничтожает спрос на производимые им же товары. Это классическое диалектическое противоречие, где стремление к росту прибыли вступает в неразрешимый конфликт с необходимостью поддерживать платёжеспособный спрос.

Предлагаемое буржуазными экспертами решение в виде снижения «административной нагрузки» для врачей и учителей является типичным примером попытки разрешить системное противоречие через частные, косметические меры. Да, заполнение отчётов отнимает время, но корень проблемы лежит не в бюрократии, а в самой природе наёмного труда при капитализме, где работник отчуждён от результатов своего труда и работает не на удовлетворение общественных потребностей, а на увеличение капитала. Повышение производительности в таких условиях лишь усиливает интенсивность эксплуатации, не обязательно улучшая положение самого работника. Капитал стремится превратить каждое повышение эффективности в источник дополнительной прибавочной стоимости, а не в основание для сокращения рабочего дня или существенного роста реальных доходов трудящихся.

Инфляция, которой так пугают в связи с ростом зарплат, является не причиной, а следствием этого системного противоречия. Когда капитал сталкивается с ростом издержек на рабочую силу, он стремится компенсировать это за счёт повышения цен, тем самым перекладывая бремя на конечного потребителя, то есть на тех же самых работников. Таким образом, номинальный рост доходов может быть полностью или частично съеден ростом стоимости жизни, что ведёт к стагнации или даже падению реальной заработной платы. Это ещё одно проявление диалектики капиталистической системы, где попытка разрешить одно противоречие порождает новое, ещё более острое.

Советский опыт, на который неявно ориентируется массовое сознание в России, демонстрировал принципиально иную логику. В плановой социалистической экономике заработная плата не рассматривалась как издержки, подлежащие минимизации, а была формой распределения общественного продукта в интересах всего общества. Рост благосостояния трудящихся был не побочным продуктом, а прямой целью производства. Именно это фундаментальное различие в целеполагании – человек для экономики при капитализме и экономика для человека при социализме – и порождает тот самый диссонанс в массовом сознании, о котором говорится в тезисах.

Следовательно, дилемма «высокие зарплаты или конкурентоспособность экономики» является ложной в своей основе. Она существует лишь в парадигме капитализма, где человеческий труд является товаром, а его воспроизводство – статьёй расходов. Подлинное разрешение этого противоречия лежит не в поиске хрупкого баланса между аппетитами капитала и физиологическим минимумом для работников, а в коренном изменении производственных отношений. Только при обобществлении средств производства, когда непосредственные производители сами распоряжаются результатами своего труда, исчезает антагонизм между благосостоянием трудящихся и эффективностью экономики. Производительность труда перестаёт быть угрозой для занятости и доходов, а становится основой для сокращения рабочего дня и роста реального благосостояния всех членов общества. Таким образом, капитализм своими внутренними противоречиями сам доказывает историческую ограниченность и преходящий характер своего существования.

Подписывайтесь на наш журнал, ставьте лайки, комментируйте, читайте другие наши материалы. А также можете связаться с нашей редакцией через Телеграм-бот - https://t.me/foton_editorial_bot