Госрегулирование экономики — отказ от развития или единственный путь для России?

Миф о том, что государственное регулирование душит экономический рост, является одним из краеугольных догматов современной буржуазной апологии. Его повторяют с религиозным рвением, возводя в абсолют стихийную мощь частного интереса. Заявление владелицы маркетплейса Wildberries о том, что «там, где появляется госрегулирование, там прекращается рост», — это не вывод из научного анализа, а идеологический рефлекс капитала, ощущающего угрозу своим прибылям.

Капиталистический способ производства основан на фундаментальном противоречии между общественным характером производства и частной капиталистической формой присвоения. Производительные силы, достигшие невиданной ранее степени обобществления в масштабах целых стран и континентов, находятся в оковах отношений собственности, где решения об их использовании принимаются узкой группой владельцев, руководствующихся исключительно целью извлечения максимальной прибыли. Государственное регулирование в его буржуазной форме представляет собой попытку временного и частичного снятия этого противоречия.

Сопротивление капиталистов, подобных госпоже Бакальчук, любому усилению этого регулирования есть не что иное, как защита священного принципа частной собственности на средства производства. Их лозунг «свободы предпринимательства» на деле означает свободу эксплуатации, свободу игнорировать трудовые права, свободу превращать живой труд в мертвый капитал без оглядки на общественные последствия. Рост, о котором они говорят, — это не рост благосостояния народа, а рост капитализации, концентрации богатства в руках немногих, что в диалектическом единстве порождает свою противоположность — рост нищеты, социальной напряженности и общеисторической бесполезности существующей экономической системы.

Исторический опыт СССР наглядно опровергает тезис о пагубности государственного управления экономикой. Более того, он демонстрирует его колоссальные преимущества, когда регулирование осуществляется не в интересах капиталистического класса, а в интересах трудящегося большинства. Феномен советской индустриализации, превратившей аграрную страну в ведущую космическую и промышленную державу за исторически ничтожный срок, был возможен именно благодаря плановой системе, основанной на общественной собственности. В данном случае производительные силы были освобождены от оков частнособственнических отношений, что и позволило осуществить невиданный по темпам и масштабам качественный скачок.

Конкретная ситуация с Wildberries является микроскопическим отражением макроскопического системного порока. Протесты работников логистических центров — это стихийное проявление классовой борьбы, вынуждающее буржуазное государство вмешаться для сохранения социального мира. Предложение о национализации, звучащее даже из рядов предпринимательского сообщества, симптоматично. Оно указывает на то, что частный капитал в его наиболее хищнических формах начинает восприниматься как угроза не только рабочим, но и относительной стабильности самого буржуазного общества.

Национализация в условиях буржуазного государства является мерой двойственной и противоречивой. С одной стороны, она объективно прогрессивна, так как обобществляет производство, подготавливая материальные предпосылки для социализма, и улучшает положение рабочих. С другой стороны, пока у власти остается класс буржуазии, национализированные сектора часто используются для спасения обанкротившихся капиталистов за счет государственной казны, то есть за счет налогоплательщиков. Подлинно прогрессивный характер национализация приобретает лишь тогда, когда она проводится в интересах трудящихся и сопровождается рабочим контролем.

Абсолютно верным является тезис о том, что только национализация стратегических отраслей способна обеспечить подлинный экономический суверенитет. В эпоху ультраимпериализма, когда транснациональные корпорации стремятся подчинить себе национальные государства, отказ от государственного управления ключевыми секторами экономики равносилен добровольной капитуляции. Страна, не контролирующая свои недра, энергетику, транспортную и финансовую системы, обречена на роль сырьевого придатка и объекта эксплуатации.

Сопротивление этому курсу со стороны крупного капитала и его идеологических прислужников закономерно. Оно проистекает из органического неприятия капиталом любого ограничения его свободы наживать богатства. Борьба против национализации и регулирования под маской защиты «экономической свободы» есть, по сути, борьба за сохранение права на безответственную власть над обществом и его ресурсами. Эта позиция является глубоко реакционной, ибо она защищает отживающие, ставшие тормозом для развития производительных сил, производственные отношения.

Таким образом, спор о государственном регулировании — это не узкоэкономическая дискуссия, а форма идеологической классовой борьбы. Миф о его вреде для роста служит ширмой для защиты корыстных интересов капиталистического класса. Подлинный прогресс лежит на пути преодоления анархии рынка через плановое развитие на основе общественной собственности. Опыт истории и научный марксистский анализ недвусмысленно свидетельствуют, что будущее за той экономической моделью, где производство служит не росту капитала, а прогрессивному развитию общества в целом.

Подписывайтесь на наш журнал, ставьте лайки, комментируйте, читайте другие наши материалы. А также можете связаться с нашей редакцией через Телеграм-бот - https://t.me/foton_editorial_bot